Бывают, казалось бы, совсем незначительные случаи, которые серьёзно влияют на всю нашу дальнейшую жизнь.
С такого эпизода начинает рассказ участник СВО с позывным «Норд» — лейтенант командир роты, в свои неполные четверть века успевший увидеть и понять в этой жизни очень многое (для этого достаточно посмотреть в его глаза, ставшие совсем-совсем другими, а в подтверждение — рассказ, в котором нет бравады, бахвальства — просто и честно, как было).
Офицерский ремень
— Подростком пришёл как-то к мужу сестры в гости, — вспоминает парень, — увидел ремни, попросил подарить один. Он протягивает мне парадный жёлтый офицерский (у него отец офицер) и говорит: «Смотри, сломать, порвать, потерять нельзя!» Я его в руки взял, повертел, почувствовал, какая это ответственность, и на тот момент понял, что правильнее отказаться. Потому что это дорогого стоит, и брать чужой офицерский ремень я не захотел. Решил, что добьюсь его сам. Спустя несколько лет поступил в военное училище и выпускался, участвовал в военном параде на Красной площади уже в своём офицерском ремне.
Признаётся, что образ офицера, как человека чести и достоинства, сформировал интернет. Парень часто смотрел ролики о военных людях. Отчасти из истории, отчасти из видео пришло понимание, что офицер Российской армии — это гордость, это статус, это положение в обществе. Поддержали родители — папа служил в ВДВ и всегда старался воспитывать сына как настоящего мужчину, способного постоять за себя и взять ответственность за других, мама с детства прививала любовь к Родине, уважение к подвигам предков.
— Я понял, насколько это почётно, и в классе 9-10 уже принял такое решение — стать офицером, военным человеком, — добавляет он.
«Норд» родился и вырос в Суровикино. Мальчишкой был шустрым. В детстве увлёкся паркуром, позже добавился футбол. Став старше, пошёл заниматься смешанными единоборствами. Потом началась подготовка к училищу: спортивный зал, бег и многое другое.
Училище
— Поступить в наше училище непросто — каждого второго не берут, — рассказывает молодой офицер. — ЕГЭ — как минимум на проходной балл, но в других видах придётся серьёзно поработать, показать свою отличность. А это и физподготовка, и здоровье, и профотборы, и психологические тесты. В 2020-м году я стал курсантом Московского высшего общевойскового командного училища. Непосредственно в самом училище тоже большой упор на физподготовку — основная дисциплина. Занимались как самостоятельно, так и на занятиях, сдавали зачёты, экзамены. Плюс параллельно ходил на АРБ (армейский рукопашный бой). Отчасти и из-за этого, наверное, выбрал военную профессию — хотелось быть в постоянном движении, постоянно в чём-то задействованным, не сидеть на одном месте. Военная служба в себя включает как знания, ум, различные умения, так и спорт, медицину и так далее. Предоставилась возможность познать в одной своей сфере различные виды дисциплин.
Парень замечает, в самом начале учёбы случалось, что ребята понимали: неправильно определились с профессией, уходили. Когда началась специальная военная операция, таких уже не было. У кого-то, конечно, появлялись страхи, но это, по большей степени, страхи родителей. В основном все понимали, какой выбор сделали и для чего. Все поддерживали это решение.
— Учились по обычной программе, — продолжает. — Потом съездили в Белгород на стажировку. Так скажем, на боевую практику. И нам предложили составить рапорт об ускоренном выпуске. Понятно, что не было тех, кто этого не хотел, все стремились поскорее выпуститься и показать себя, показать то, чему нас научили. Соответственно, весь батальон написал, после чего сократили время обучения и увеличили количество часов занятий. Если раньше было 3-4 пары, то потом стало вплоть до 6.
Первый опыт
В Белгороде парни стояли на границе. «Норд» был командиром взвода.
— Сначала, конечно, не понятно всё было по большей степени. Не знали, что ожидать, — вспоминает. — Но, когда нас привезли, сказали, что глубоко в тыл, попросился: «Можно мне ближе туда? Чтоб понимание было». На тот момент ответили, что сейчас не могут. Но потом дали такую возможность и посадили в первый эшелон. Понятно, что там немного ещё не то было, но могли быть обстрелы. Кто-то из выпускников на других участках успел в стрелковых боях поучаствовать. Один получил контузию — танк прямой наводкой отработал по блиндажу. Я только раз под обстрел попал, ничего особо такого серьёзного. Но это опыт. Такому не обучат, пока ты это не прочувствуешь, не побудешь там. Не сразу научишься себя контролировать. В первый раз это и растерянность, и не поймёшь, что происходит, и не определишь, что по вам работает: миномёт или ствольная артиллерия, танк. Но, когда всё началось, то, чему учили в училище, сработало. Начинаешь переживать не за себя, а за личный состав, даёшь команду «в укрытие», потом по радиостанции выходишь и говоришь, чтоб никто не вылезал, запрашиваешь обстановку, всё ли в порядке, все ли целы и так далее. После этого всего проводишь разбор, что предшествовало: может, много ходили на улице — крыло летело, срисовало, либо же там дрон какой-то мог висеть, либо наблюдатель сидел, поэтому начался обстрел. Пришлось обвыкаться, вникать во всё, работать как надо, за что и получил медаль «За боевые отличия». Даже по картам, которые мы делали, наносили данные, у меня во взводе была самая лучшая документация. Я её в полном объёме отработал, исходя из того, чему меня научили в училище. В штабе это утвердили, всем сказали делать по моему образцу. Кто не справился, командир роты вызвал, сказал, чтобы я помог начертить, нанести обстановку на карту.
Спецоперация
Следующие полгода в училище готовились к выпуску. Он состоялся 23 декабря 2023 года. После отпуска —доподготовка с офицерским составом, одиночная подготовка. Отправка «за ленточку» на полигон, снова обучение, распределение по своим подразделениям. Месяца через три уже были на месте. Сначала тоже в тыловых районах, потому что молодых офицеров старались беречь. «Норд» был назначен уже командиром роты.
— Произошёл один момент, — делится лейтенант. — Поехали на батальонный район обороны, и нам в машину залетел FPV. Бог отвёл, что залетел не туда, куда надо, но я получил первое ранение лёгкое. Это в первый же месяц произошло. Потом уже потихоньку стали стараться ближе находиться: в блиндажах, в окопах, а не в домах сидеть, хотя бывало, что и в дома прилетало — работала ствольная артиллерия со стороны противника. Когда переехали непосредственно в блиндажи, тоже обстрелы, птицы были — сбросы, камикадзе, мины (дистанционное минирование происходило), бывало, что машины подрывались.
Рассказывает, что, заехав непосредственно на ЛБС, в первую очередь набирался опыта у штурмовиков. Смотрел, как командир штурмовой роты заводит людей, подменял его во время отдыха. Когда пополнили подразделение «Норда», сам начал заводить свои штурмовые группы, сажать людей на точки, производить ротации.
— С того момента начались очень сильные переживания, недосыпания, недоедания — ты отвечаешь за людей, и это огромная ответственность, — добавляет. — О себе начинаешь мало думать, думаешь о людях, которые сидят дальше тебя и выполняют более важную задачу. Было, что сам в штурмовом подразделении находился и сидел непосредственно с операторами FPV, отрабатывал, но в нашем подразделении нужно находиться на связи всегда, из-за этого не можешь сходить куда-то с парнями. Моя основная задача — распределить силы и средства для сохранения их жизней. Соответственно, никуда не денешься, чтобы это организовать, контролировать. Нельзя же оставить их: завели и забыли. Нужно постоянно проверять связь, обстановку спрашивать, потому что погода не всегда позволяет на птице туда долететь и посмотреть, всё ли вокруг них там в порядке, есть ли обстрелы и так далее. Поэтому всегда приходится думать, где ретранслятор тот же самый, где радиостанции лучше вынос сделать или более мощную радиостанцию купить автомобильную. Организовывать управление, поднос Б/К, продовольствия, эвакуацию, если что случилось. Получил кто-то ранение, отправляешь эвакуацию и понимаешь, что ты и ими сейчас так же будешь рисковать. Поэтому без переживаний не получается.
Противник
— Пленных брали очень много, — продолжает рассказ парень. — Первого даже не вспомню. На Кураховском направлении брали по 5 человек за раз. Это тероборона, те, кого ТЦКшники наловили — сажали их просто на позиции, оставляли без связи, и они оставались отрезаны. Плюсы у них, конечно, что есть гексакоптеры «Баба Яга», которые могут им сброс продовольствия сделать, Б/К. Отчасти из-за этого мы несём потери. А так пачками сдавались. И самостоятельно выходили, и было, что наши бойцы заходили к ним в блиндажи, стучали и говорили: «Всё, давайте на выход». Большое количество людей вывели. На Константиновском, когда начали забирать Зарю, тоже вывели огромное количество пленных. Чуть ли не до взвода. Каждый день их вывозили, производили эвакуацию. Опять же: мы рискуем своими людьми, дабы вывезти их и сохранить им жизнь. Получается, что так. А вот ярых бандеровцев особо и не встречал. Возможно, ещё и потому, что они по большей степени не сдаются. Были такие, что давно служат, в АТО участвовали. Но они уже готовы работать на Россию. Их кинули офицеры, командиры. Они готовы сотрудничать с нами, давать показания, всё, что нам необходимо, вплоть до того, что с нашими бойцами идти в бой. Но, конечно, это большой риск, никто не знает, как он себя поведёт. В нашем полку такого не было, а по слухам, на других направлениях случалось.
Герои СВО
— Парни собирали 200-х, на одном квадроцикле двое поехали, — вспоминает случай «Норд». — А там заминировано было. Получилось, что один на «лепесток» наступил, часть ноги оторвало, другой — на другую мину, посекло. Так боец, которому ногу оторвало, загрузил раненого товарища и вывез его. Спас и себя, и его в таком состоянии! Все, кто там, достойны наград. В любом случае, эвакуация происходит, штурмы. Не каждый сможет переломить, переубедить себя идти в наступление, зная, что по тебе сейчас начнут работать, начнутся сбросы, прилёты, всё остальное прочее и хохлы пойдут в контрнаступление. С этими мыслями тяжело бойцам. Если брать не только выполнение задач, а саму обстановку, которая накаливает, когда ты сам себя в голове сидишь съедаешь, не знаешь, что с тобой будет завтра, какая тебе задача поступит. С этим тоже тяжело. Поэтому я считаю, что каждый, кто участвует в СВО, кто на линии ЛБС выполняет различные задачи, каждый достоин награды.
Говорит и о тех, кто не способен на подвиги. Но они там не задерживаются. Если беседы не помогают, того, кто не может справиться с собой, убирают из группы, чтобы не подставил, не нагнал другим страха в головы.
Поддержка
— Моя основная задача спланировать, довести, проинструктировать, как двигаться, зачем, куда, по какому маршруту, что с собой брать, каким образом к ним будет осуществлён поднос Б/К, продовольствия, сколько им придётся потерпеть, какая сложность обстановки, — рассказывает командир о том, что говорит бойцам перед выходом. — Инструктирую, чтобы связь была — каждую секунду они должны быть на связи, чтобы я их мог предупредить, если на них пойдут. Когда по ним работают, когда дрон мимо них пролетает, чтобы они могли предупредить и другие группы могли зашухериться, то есть спрятаться. Или им будет поставлена задача выдвинуться. Также инструктирую, чтобы под ноги всегда смотрели – вчера шёл, не было, а сегодня уже могли сбросить что-то интересное, что оторвёт ногу или нанесёт какой ещё вред. Много моментов. Но очень важны и простые слова поддержки. И перед выходом, и по радиостанции, когда они задачу выполняют. Всегда говорю, что всё получится, мы должны победить, как наши деды когда-то это сделали. Говорю, чтобы вспоминали их подвиги, чтобы не посрамили честь и достоинство, как предков, так и свои. Поддержка бойцу вообще очень нужна. И чтоб была она сразу из нескольких источников. В первую очередь — от семьи. Моя семья, не сказать, конечно, что хочет, чтобы я там находился, но они понимают важность всего происходящего и стараются максимально быть рядом. Они на связи независимо от того, когда я позвоню: поздно вечером или ранним утром. Всегда напишут слова поддержки, напомнят, как сильно меня любят. Постоянно чувствую, что я не один где-то там, в опасности, а что они рядом, что всегда помогут, что ждут меня. Это очень важно знать, что тебя ждут. Ну и та же смена обстановки, когда в телефон залезаешь чуть отвлечься, лечь поговорить на гражданскую тему. От друзей поддержка, от ребят, с которыми учился, — большая часть батальона тоже на СВО. Стараемся списаться, созвониться по возможности, с кем близко общались. Делимся опытом. Связь, конечно, с кем-то есть, с кем-то нет. А кого-то уже в принципе нет… А ещё поддерживает вера. Даже если приходят атеисты, там все начинают верить.
Офицерская честь
— Осознание спустя время остаётся тем же самым. За себя я не люблю говорить, но со стороны, глядя на других офицеров, вижу, через что они прошли, по взгляду можно понять, что они видели в своей жизни. Понимаю, почему офицер должен быть всегда порядочным, почему именно так написан Кодекс чести офицера. Я точно так же думаю, как и когда шёл к этому, только, наверное, ещё больше понял, каково это быть офицером, почему так уже давно сложилось, чего это стоит. Особенно, когда это происходит не в мирное время.
О наградах
— Мне вручали ещё в училище. Было приятно и волнительно, когда медаль вешают, думаешь, как будет гордиться моя семья, у кого-то, может, жена, дети. Кто-то, может, думал, какой оклад придёт. У всех разное понимание. Но тот, кто это всё своими глазами увидел, всё пережил, может и вообще не надеть медаль. Она лишь воспоминания будет вызывать: картина всех погибших и раненых перед глазами. Привыкнуть к погибшим, в принципе, по большей степени невозможно. Как и к свисту миномётов в полной мере невозможно привыкнуть…
Поделился «Норд» и своими мыслями о специальной военной операции.
— Почему СВО важна для меня? Нужно сделать мир для тех людей, которые успели уже пережить АТО, страх, когда противник обстреливал мирных жителей, дети в подвалах жили, бабушки, дедушки, взрослые, подростки. Их просто ни за что запугивали, пытались с ними расправиться. Так быть не должно! Каждый человек в своей жизни должен быть счастливым, радоваться этой жизни. Бог, создавая человека, дал ему жизнь, чтобы он довольствовался ею, чтобы приносил пользу. Строил, размножался, самореализовывался как-то. Не страдал и не мучился, не грехи совершал, необдуманные, неправильные поступки, эгоистичные. Не был злым. Смысла в этом я, по крайней мере, не вижу. Хочется, чтобы каждый человек жил как человек.
В завершение прошу «Норда» обратиться к мальчишкам, которые сейчас мечтают стать офицерами, дать дельный совет.
— Хотел бы сказать, что, в первую очередь, нужно помнить о самоконтроле и дисциплинированности. Всё начинается с этого. Не только в армии, но и в спорте, в учёбе, в обществе в целом. Нужно уметь контролировать себя, свои эмоции. По максимуму стараться распределять, что хорошо, а что плохо, внутри себя, внутри головы. Хочется что-то сделать, но это понесёт последствия за собой и будешь жалеть? Лучше сдержаться, перетерпеть, подостыть, добиться того, чтобы у тебя была холодная голова. Не зря есть такое выражение: «Красив в строю, силён в бою». Так оно и есть.
Беседовала Екатерина Мурзина, наш корр.
Фото предоставлено героем публикации
Источник: https://zaryagazeta.ru/news/media/2025/6/23/krasiv-v-stroyu-silyon-v-boyu/
