На недавнем празднике по случаю Дня села в Верхней Добринке молодым гражданам вручали их первые паспорта. Главный документ молодые люди получили из рук своего односельчанина, участника СВО Максима Шамина, за плечами которого без малого три года боевых действий на Донбассе.
Скромный по своей натуре, Максим не стремился предавать огласке подробности своей службы, но всё же согласился на интервью, сразу обозначив границы: что не надо нам, газетчикам, рисовать из него героя, мол, ничего такого сверхъестественного он не сделал, просто выполнял свою работу. И даже во время беседы умело, как разведчик, и тактично умалчивал некоторые детали своей биографии. И это понятно: он ведь сейчас здесь, на гражданке, а его боевые братья там, продолжают исправно нести свою службу, исполнять воинский долг.
– Я же контрактник, и в мои обязанности входит выполнение задач по защите интересов государства. Да и нечего там рассказывать. В штабе писарем отсиделся, – шутливо цитирует он уже крылатую фразу персонажа Сергея Бодрова из известного фильма.
Прыжок в бездну
Стать военнослужащим ему, кажется, было предрешено самой судьбой. Да и примеры перед глазами были самые наглядные – отец и дядя, которым посчастливилось служить в тех войсках, о которых мечтает едва ли не каждый мальчишка. Славные воины-десантники, покорители неба и гроза всех наших недругов! Не в обиду, конечно, представителям других родов войск.
– Отец у меня был пограничником, у них был экспериментальный взвод погранично-десантный, и он прыгал с парашютом. Дядька десантником был. И я всю жизнь горел мечтой прыгнуть с парашютом. А в 2009-м, во время небольшого кризиса, встретил знакомого, который и предложил пойти служить по контракту. Посоветовались с женой и подписал. С тех пор и служил.
В последующие годы Максим с парашютом напрыгался вдоволь, хотя по его признанию отца не догнал. У отца свыше 70 прыжков, и у Максима чуть поменьше. Тем не менее, службу свою он нёс исправно, от обязанностей никогда не уклонялся, и когда пришла пора встать на защиту Родины и людей Донбасса, он даже не думал отсиживаться в стороне. Из-за этого пришлось даже с командованием жарко поспорить.
– Началась война, Родина сказала – надо, и механики-водители сразу убыли в зону боевых действий. Нас же хотели сделать тут инструкторами, и мы с начальством чуть ли не поругались, мол, как так, ребята – там, а мы здесь? Так, спустя некоторое время и мы отправились в самые «интересные места».
5 мая 2022-го года заместитель командира взвода Максим Шамин уже находился на боевых позициях, в своём же штатном подразделении, в котором он нёс службу все последние годы. Без лишних предисловий они приступили к выполнению поставленных задач – Максиму и его братьям по оружию это было уже не впервой.
– Разумеется, опыт уже был. Наш 56-й участвовал в освобождении Крыма, когда «майдан» случился, в 2014 году мы на Турецком валу стояли и работали. Потом Сирия была. Поэтому морально и физически мы были готовы к тому, что нас ждёт. Тут ведь главное не отчаиваться, а делать своё дело. То, чему нас учили.
Дизайнеры ландшафта
Нельзя было не обратить внимание на рукава военной формы собеседника. На одном из шевронов – его позывной «Шаман», а на другом – надпись: «Ландшафтный дизайнер», выдающая принадлежность к артиллерии. Ироничная аналогия родилась как раз на СВО, благодаря умению артиллеристов радикально изменять рельеф местности. Но это всё юмор, а в работе у них для «полёта творческой мысли» места почти не остаётся, всё должно быть предельно точно. Каждый в команде знает свои задачи и строго их выполняет – таков залог успеха.
– Мы артиллеристы, и у нас всегда и всё продумано, боевые точки расставлены, цели отмечены, всё необходимое подготовлено. По крайней мере, за своё подразделение точно могу сказать, что мы работали так, как и положено работать. И успешно работали.
Многое поменялось, когда своё превосходство на поле боя стала показывать беспилотная авиация. Причём с обеих сторон. Как признаётся Шаман, тут уже и пехота, и артиллерия даже ушли на второй план. И если в начале конфликта беспилотников было ещё не так много, то со временем именно их применение стало играть значимую роль – как в разведке позиций и целей, так и остальных ситуациях.
– Как у нас командиры говорят, сержант всегда должен учиться чему-то новому, чтобы потом учить этому своих солдат. Вот и я отучился сначала на сапёра, а потом стал командиром отделения БПЛА. Разведка уже не та, что раньше – с биноклем, сейчас уже в воздухе птичка с камерой, на которой видно что, где и зачем.
Минус две стопы на двоих
Полученные знания в сапёрном деле наш земляк тоже применял неоднократно. Всякий раз это был высокий риск. Для оборудования новых позиций приходилось преодолевать территории, усеянные вражескими минами. Любой неверный шаг мог привести к непоправимым последствиям. Он познал это сполна, когда товарищ подорвался на его глазах, а спустя время он и сам оказался поражён взрывом.
– Я как раз работал с миноискателем, когда товарищ, только недавно прибывший, полез вперёд меня и чуть сошёл с тропиночки. И тут всё – в один миг ему отстегнуло стопу. Вытащил я его, нужно было проследовать метров 200-300 до чистой территории. Ничего, выбрались, забинтовались, перевязались. Сейчас бегает лучше меня, занимается спортом, семья, дети. Общаемся с ним до сих пор.
Для Шамана день, когда всё изменилось, наступил в конце апреля этого года, в ходе подготовки очередной позиции. Он уже возвращался назад, когда всё произошло буквально так же, в один миг.
– После очередного подготовленного места мы возвращались обратно, когда я не посмотрел, куда наступил. Произошёл разрыв. Не могу сказать, что именно это было, потому как гадостей всяких минных много вокруг разбросано. Получается, не совсем качественно я тогда выполнил свою сапёрную работу. Но позицию сделали, и ребята потом работали оттуда нормально.
О заботе и поддержке
Как и его боевой друг, Максим лишился стопы. Следующие несколько месяцев он провёл в госпиталях, где проходил лечение, реабилитацию. В Волгограде его навещал тот самый товарищ, подбадривал его.
– Плюс-минус за полгода я встал на ноги. Тут сложилось всё – это и нормальные госпитали, отношение медперсонала и собственное стремление скорее встать, поскольку я всю жизнь провёл на ногах. И чтобы я лежал? Нет, это точно не моё.
Максим благодарен и врачам, которые заботились о нём, и протезистам, в кратчайшие сроки изготовившим для него искусственную стопу. Сейчас, кстати, в Волгограде для него изготавливают уже новый протез. Добрым словом он вспоминает и волонтёров, которые помогали и помогают нашим бойцам.
– Да, наши верхнедобринские очень серьёзно помогают. Тех же масксетей сколько наплели! И они их делают не из лески, а на основе капроновой нити, и те же «фипивишки», было много случаев, когда они просто не долетали, путались и висели жужжали. И наши привозили сети, и с Ростовской области. В Батайске есть группа «ZOV предков», они, например, сделали нашим ребятам вот эти именные шевроны, постоянно вкусности всякие привозили, они же провожали меня, когда садился на обратный поезд.
Поддержка из дома, по словам Максима, всегда морально помогает, даже когда просто домой позвонил, спросил как дела и услышал родной голос.
Новая жизнь
Теперь у Максима начинается новый жизненный виток. Он готовится к отъезду в Луганск, где встретил свою новую любовь, там устраивается на работу в местный военный комиссариат.
– На гражданке как-то суетно, непонятно всё, кругом народу полно. От этого сильно отвыкаешь, когда проводишь много времени где-то в окопах, посадках. Мне до военной пенсии ещё год, поэтому и решил устроиться в военкомат, там всё по-армейски строго и ясно: сказали надо, значит надо. И я смогу ещё послужить.
Его участие в спецоперации окончилось, и на вопрос об окончании СВО он тоже знает точный ответ.
– Конечно, победим! Когда это такое было, чтобы Россия-матушка заднюю давала? Не будет такого никогда.
Беседовал Александр Германов.
Фото из личного архива М. Шамина
Источник: https://pressa-uezd.ru/?p=88863